Хофф сотрудничество с Neurosis оказалось ошибкой. Между тем, Рейнхардт, уже ко всему прочему, приходится еще и агентом Warner, занимающейся делопроизводством, а точнее, просто поиском материала по делу для свой новой книги. Не то чтобы это сильно волновало Рейнхардта - он работает в свое удовольствие, и давно уже стал "дежурным по атеизму". Но в его случае это не так. Во время расследования в фильме появляется "друг Иисуса", который, тем не менее, раскрывается в развязке - он на самом деле - тайный агент-провокатор, "второй номер". Роль его в жизни Иисуса сыграна Петром Ганке (Peter Ganke). Сам же Рейнхард, которого играет в фильме некто Ян Франк (Jan Frank), честно говоря, веселого ожидания не вызывает. Ситуация: все улики, подтверждающие невиновность Иисуса, оказываются "уткой". И весь остаток фильма придется догадываться, кого же он все-таки хотел подставить. А за это дело берется человек, стоящий "у руля" всей этой истории, и придумавший все квесты, за исключением тех, что создают Петюнчик и Питер. И ответ на вопрос, с которым он разбирает всю цепочку: "А может все это и правда?" "Кровавый вопрос. И не просто "кровавый", а кульминация и апогей всей эпопеи".
Как видно из кадров фильма, действие разворачивается в суде, но это вовсе не значит, что в фильме нет других малоубедительных сюжетных линий. В одной из сцен мы видим Иисуса в храме во время суда, где он буквально берет под защиту Марлу (Марлона Брандо), жену своего учителя. Правда, вот это как раз выглядит немного странно - от нас в фильме не особо ждут сочувствия к священнику, которого обвиняет женщина. Единственный фильм, где действительно возникает некая жалость - это "Крестный отец" - там действительно был священник, и действительно он был предателем. В "Jesus Must Die" этот священник подается скорее карикатурно, и уж тем более никаких симпатий у зрителя не вызывает, и это при том, что на экране нам представляют Иисуса как "плохого парня", "симулянта". Но вот какова бы ни была предыстория события, явный перевес в сторону обвинителей - это уже не как не смешно. В финальной сцене показано, как Иуда ударяет Иисуса по щеке. В этот момент трудно отрицать, что этот момент был заведом